Краткое содержание предыдущей серии:

Наш корреспондент, гражданка Украины, получает задание пройти путь легального мигранта в Москве. Устроиться честно в частную фирму ей не удается. Ей предлагают быстро получить фальшивое разрешение на работу, но зачем оно ей?

Знающие люди советуют Жене попытать счастья в бюджетных конторах и лучше - в сфере ЖКХ.

«УКРАИНЦЕВ НЕ ЗАКАЗЫВАЛИ»

На Украине дворник - всегда славянин. Почти все киевские дворы метут наши. А в Москве -  «наши» как-то за бортом. Пора взять на абордаж это пиратское судно, которое гордо именуется «системой ЖКХ столицы». Благо список компаний, которые получили квоты, у меня есть, и среди прочих там имеется парочка коммунальных. Например, РЭУ (ремонтно-экплуатационное управление) Измайловского района. Им требуются маляры-штукатуры, уборщики.

«Готова осчастливить!» - думаю, блуждая по коридорам РЭУ.

- Не могу взять, - выдает влет дамочка-начальник. - У меня есть квоты на таджиков, киргизов, узбеков. А вот на украинцев - нет.

- Почему?

- Я их не заказывала.

- Так это же дискриминация по национальному признаку?

- Конечно, - кивает. - И что дальше?

Дальше я как бы обижаюсь:

- Но вы хоть поясните...

- Народу и без вас хватает.

Занавес. Похоже, разговор окончен. И не в мою пользу. Через пару дней счет стал совсем разгромный. Потому как не берут - и хоть ты тресни.

- Москвичка- - вжимается в кресло кадровик. Услышав «нет, из Украины» - распрямляет плечи и без церемоний советует мне идти к черту, потому что для славян нет вакансий и не будет.

С чего такая категоричность? Так с перепугу. Плюс жадность. Известно, что азиатам платят копейки. С москвичами такой номер не пройдет. Украина? Тоже опасно: русский знаем, права качаем (мы вообще качаем все, что под руку попадется, - тот же газ, допустим). Вот потому и ставят блок. Уборка парков, ремонт дорог  - все те сферы, где рулят бюджетники, украинцам недоступны.

А ведь это была моя единственная надежда легализоваться.

С частными компаниями - глухо. Те, кому повезло отхватить квоты «под себя», укомплектовали штат еще в начале года. Остальные - фирмы-пустышки. Изначально выбивают квоты для последующей перепродажи. И суммы немалые - минимум 25 тысяч рублей. И получается, что единственный способ стать «правильным» мигрантом - нарушить закон. Устроиться нелегально и сколотить капитал на покупку легальной квоты. Главное, чтобы ФМС не оборвала мою песню на высокой ноте.

- Ну тогда тебе в дворники надо идти - размышляет электрик из ДЕЗ (белорус, зовут Владимир), с которым разговорились во время перекура. - Для ФМС дворники - каста неприкасаемых. Но официально тебя, конечно, не возьмут.

- А неофициально?

- Может, и проскочишь. Но в контору не ходи - это неправильно.

 

КАДРЫ НИЧЕГО НЕ РЕШАЮТ

 

А как правильно? Оказывается, все кадровые вопросы с мигрантами решаются «через подвал». Именно там сидит бригадир-таджик - бывший дворник. Он и набирает людей, а начальство лишь формально «одобрям-с». Притом не глядя. Ну а смысл? Напрямую с персоналом у начальства нет контакта - языковой барьер тому причиной. Потому бригадир - ключевая фигура. Он и переводчик, и кадровик. Интересно, какова система набора. За ответами иду «в народ», а точнее, к мусоробакам.

- Хи-хи, - смеется, услышав о моих планах, уже немолодой дворник. - Тут закон - с улицы людей не брать. Ждем бригаду, начальник деньги дал - я отправил.

- Куда деньги отправил?

- В Узбекистан.

- Зачем?

А вот зачем. Допустим, нужна бригада дворников. Где взять? Давать объявление - так придет наниматься всякая славянская шушера. Потому звонят вербовщику в Узбекистан. Вербовщик заказ принял - сел на коня и по кишлакам. Там его ждут: народ готов - и давно собран. Осталось купить билеты. Из Узбекистана в Москву на самолете - примерно 15 тысяч рублей. По азиатским меркам это просто нереальные деньги. Потому изначально за перелет платит приглашающая сторона. То есть дядечка из Москвы. Он же отстегивает вербовщику по 5 тысяч рублей за каждого узбека. Со временем все эти расходы вычтут из зарплат дворников. Но не суть. Суть в том, что если уж дворник попал в обойму - не вышибешь. Уезжает домой - на его место приезжает «братишка». Через пару лет - смена. Потому «с улицы» попасть тяжело. Но мне повезло.

- Если я помогать, ты мне что давать? - подает надежду один из дворников, хитро щурясь.

- Пять тысяч с первой зарплаты, - отвечаю. - Это нормально?

Похоже, нормально.

- Работа есть - нужна уборщица подъездов! - он радостно тащит меня в сторону подвалов.

У бригадира - глаза на лоб, не понимает:

- Но там зарплата всего 13 тысяч. Тебе зачем? - моргает.

- Да вот нужны деньги... - и далее во всех деталях. Минут двадцать распиналась. По окончании тирады таджик кивнул в знак того, что все вышесказанное сильно превышает его словарный запас. Но в целом согласен.

- Пойдем в контору, - зовет, чему-то улыбаясь.

 

ВЗЯЛИ ПО ОШИБКЕ

 

Надо сказать, это была какая-то странная ДЕЗ. Наверное, потому что это не ДЕЗ. Подрядная организация - и принадлежит армянам. Как следствие, все начальники - земляки. Шумный, эмоциональный народ. В коридорах - шлейф дорогих одеколонов и духов конкурирует с дымовым шлейфом - курят все. У мужчин замшевые... и - о господи! - белые лакированные туфли. Мда... признаться, я слабо представляла себе этих фраеров «на объекте». А они, похоже, слабо представляют меня в роли уборщицы.

- Жить будете в подвале или в общежитии? - интересуется один из армян, что принимает на работу.

- В общежитии, конечно, - отвечаю изумленно.

- Но там военная дисциплина. Подумай...

Не пойму, к чему клонит. Оказывается, в последнее время стали наниматься девушки-азиатки, которые изначально намерены совмещать мытье подъездов и сексуальные утехи. В целом удобно: никаких объявлений, сутенеров и «субботников». Армяне предоставляют личный подвал, потому как считают это «оптимальным решением проблемы».

- Лучше он пойдет в подвал, чем в парке караулить, - кивает на таджика начальник. - Понимаешь, о чем я?

- Понимаю, но это не мой случай.

Армянин бросает удивленный взгляд на таджика, который меня привел. Тот, похоже, и сам в шоке.

- Трудиться буду хорошо, но честно, - напираю.

- Это все меняет, - расслабился армянин. - Тогда любая жалоба - ко мне лично. Эй, Сунат, ты слышал? Своим передай. По поводу общаги не волнуйся. Там главный - мой отец, спуску не дает. При заселении покажешь вот эту бумагу.

 

ИЗ НАШЕГО ОКНА МЕНТОВКА МЕСТНАЯ ВИДНА 

 

Перебираюсь в общежитие мигрантов. Найти его легко даже без адреса. От метро просто идешь следом за потоком людей в оранжевых жилетах. Они, как муравьи, всегда приведут в свою норку. Впрочем, хороша норка - огромная сталинская пяти-этажка.

- А из нашего окна ментовка местная видна, - слагаю рифмы, усевшись на подоконнике в ожидании коменданта. Вид открывается аккурат на внутренний двор отделения полиции.

- Здрасьте, - улыбаюсь, случайно схлестнувшись взглядом с операми.

Не отвечают. Вроде как не заметили. Очевидно, таковы правила игры.

Я поторопилась с выводами. Они еще к нам нагрянут, но это будет позже.

Знакомлюсь с комендантом. Армянин - и довольно грозный.

- Четыре этажа под нами - тоже общага, но там живут россияне. К ним ходу нет, - довольно жестко начинает Вахтангович (так представился комендант). - У нас три женские комнаты. Твоя -  направо.

Кивнул и отправился вдоль бесконечного коридора по направлению к стеклянной будке.

- Всю ночь там просидит, - делает недовольное лицо моя новая соседка Валентина - женщина лет пятидесяти родом из Мордовии. - Выйдешь в туалет в четыре утра - смотрит. Он в Армении тюремщиком был - не привыкать.

- Правда?

- Правда. А его жена наверняка шпионом, притом международного класса. Все знает. Чуть проспишь - она уже звонит бригадиру. Дескать, оформляй прогул. Но ты располагайся. У нас тут пять человек: я, моя подруга из Чувашии, а остальные узбечки. Ни черта по-русски не понимают.

«Соседям в глаза не смотреть!»

Выхожу в коридор   - народу тьма. И все мужики. Клубятся возле душевой.

- А кто крайний? А сколько тут кабинок?

Чувствую, что-то не так: глаза в пол, отвечают односложно. Вахтангович подскочил, вызвал жену, та ко мне. Тащит за рукав - и молча.

- Так, послушай, - говорит, отдышавшись, уже в нашей комнате. - Правила совместного проживания: с мужчинами не разговаривать. Молча стоишь - и стой. На кухне - никакой болтовни. И в коридоре тоже.

- Ого! - если бы я умела свистеть, то это тот самый случай. - Что еще?

- Так...  На кухню не выходить, только если дежуришь от комнаты. Один человек на всех готовит, чтобы не было толкучки у плиты. В десять вечера кухню закрываю.

- Почему?

- Такой порядок.

- А если я захочу себе яичницу пожарить?

- Лучше не рискуй. Да и вообще лишний раз из комнаты не выходи - не шатайся без дела. Вахтангович этого не любит.

Жестковато. Но, может, Вахтангович и прав. Пока он сидит в своей будке, лично я чувствую себя в безопасности среди стай изголодавшихся узбеков. Они даже не смотрят в мою сторону: если комендант перехватит сальный взгляд - будет худо. Если он заметит, что кто-то из мужиков просто постучал в женскую комнату, то это уже ЧП на этаже. Мы должны скользить как тени - и мы это делаем.

Все, кроме  Веры - уборщицы с Украины, которая обитает по соседству. Это не женщина - огонь!

- Здорово, ребяты! - Заходит утром на кухню. - Что молчим, как в рот воды набрали- Ну не в лесу же живем!

И дальше дефиле по коридору под аккомпанемент: «Ой летили дыки гусы...»

Мне кажется, что пока Вера собирается на работу, Вахтангович несколько раз теряет сознание в своей будке. Но у него тут нет карцера - и он бессилен.

 

МЕНЯ АТАКУЮТ КЛОПЫ

 

Просыпаюсь утром - все тело чешется - чешется - ой как чешется!

- Так это ж клопы! - радостно сообщают соседки. - Они до тебя только сейчас добрались? А мы каждую ночь ловим, да, Маша? - обращается к узбечке, что обитает на нижней койке.

А я-то думаю, чего это Маша каждую ночь с фонарем по кровати мечется. Оказывается, она лучший охотник на этаже - за ночь восемь клоповьих тушек. У Зины всего три. У остальных улов и вовсе смехотворный.

- Нет, ну так понятно, что клопы будут - все матрасы с помойки.

- Как это?

- Так это... - копирует фирменные нотки Гурченко Валентина. - Новых тут отродясь не водилось.

- Твою ж мать!  А раньше сказать не могла?

- А что бы изменилось? Других не принесут.

- Так, Валентина... - Потираю руки. - Настало время серьезно поговорить.

Соседка как-то сразу сникла. Сидит, глазами хлопает.

- Я вот давно хотела спросить: как вы очутились в этом клоповнике? Меня взяли, считай, по ошибке, Вера подменяет узбечку. А россиянам, насколько я знаю, вход в ЖКХ и вовсе заказан...

- Сейчас да, - соглашается соседка. - Но я-то начала блистать гораздо раньше, еще при жэках! Одно время даже дворником была, потом уборщицей. Компании менялись, моя трудовая переходила к ним как-то автоматически. Последний раз к армянам, лет пять назад.

Зарплата тоже переходила автоматически - и с тех пор не менялась. Так шли годы, и вдруг Валя проснулась со свежей мыслью: «Дурят!» Затребовала табели (там указаны нормативы оплаты. - Авт.). Ей, разумеется, не дали. Тогда решила подкупить старшую по подъезду - дескать, я тебе генеральную уборку дома, а ты мне - табель. Старшая клянчила его в ДЕЗ почти месяц. Наконец выдрала зубами. Валя увидела заветную бумажку на следующий день, потом еще три пила. Еще бы! Вымыть подъезд стоит 2 тысячи рублей - это норма. А платили ей 800 целковых по расценкам пятилетней давности - это больно. Оклемалась-отшмаркалась и поставила ультиматум в конторе. Дескать, или все по-честному, или сдам в прокуратуру. Сказала как отрезала. Приходит день зарплаты - сердце замирает, но на карточке - внушительная сумма. Было двадцать тысяч, стало тридцать. Что интересно, никаких перерасчетов Валя не видала. Накинули, что называется, на глазок. Но и тому рада.

- Считай, победа, - уверяет.

Да, но Валя работает легально, по трудовой книжке. Нелегалы получают по тарифам пятилетней давности. Потому набирают подъездов столько, что самим тошно. У моей соседки по комнате - 40 парадных. Именно столько она должна вымыть за день. На уборку одного подъезда, судя по опыту, уходит полчаса. Вот и считайте: чтобы убрать все сорок, необходимо работать 20 часов в сутки. Это реально? Нереально. Вот потому вечная грязь и жалобы жильцов лавиной.

Р. S. В следующей части Женя расскажет о трудовых буднях мойщицы подъездов и о том, почему дворники-узбеки не хотят оставаться в России после 2015 года.

 

КСТАТИ

 

Изучая списки компаний, который получили квоты, я обнаружила, что:

- Украинцы «мужеского полу» могут претендовать на легальную работу в сфере строительства. Нужны плотники, слесари, электромонтеры, электросварщики, крановщики, инженеры, проектировщики. Таджиков и узбеков на такие вакансии «не заказывают». Если стройка не по душе, остаются только вакансии водителей. Что касается женщин, то выбор совсем невелик: повара, официантки либо клининг (так красиво теперь называют труд уборщиц).

- Молдаване. В основном им предлагают стройки. Совсем немного есть вакансий водителей. Женщины - только уборка помещений (то есть все тот же клининг).

- Армяне. Для них много вакансий водителей (особенно все, что связано с дорожными ремонтными работами), стройка. Женщины - нет вариантов.

- Таджики, узбеки, киргизы - любая поденная работа.

 

ДОСЛОВНО

 

«Мы с начала года начали активно закрывать въезд в РФ... Пребывает гражданин более 120 суток, не отметился в ФМС - с момента выезда он становится невъездным на три года. И таких уже 260 тысяч. Каждый день 2 тысячи человек становятся невъездными в РФ. Это касается всех. Граждан Таджикистана - порядка 20 процентов...»

(Константин РОМОДАНОВСКИЙ, руководитель ФМС РФ, - журналистам во время перелета из Душанбе в Бишкек.)

 

Источник: http://www.kp.ru/daily/26143/3032861/